— Не может быть, — пробормотал Марк.

Плита опустилась, и деревянная конструкция за бревном привела в действие хитроумную ловушку.

В свете фонарей выяснилось, что пещера небольшая — примерно три на три метра. Одна стена сложена из глиняных кирпичей, скрепленных цементным раствором, остальные — простой известняк. Ниша с опускающейся платформой была в одной из трех каменных стен, однако Линда, Алана, Марк и Эрик стали лихорадочно осматривать кирпичную. Ни дыр, ни отверстий, ни рукояток, ни иных механизмов, которые могли бы открыть проход.

За пять минут, ушедших на осмотр стены, на полу скопилось несколько полуметровых куч песка. Кучи быстро увеличивались. Линда вытащила нож и расковыряла в одном месте раствор. Он легко крошился — вскоре кирпич удалось вытащить. Однако за ним обнаружилась такая же кладка. А дальше наверняка еще с полдюжины слоев.

— Попытаемся отжать плиту снизу, — бросила Линда.

Тут она случайно угодила под струю песка, и ей пришлось отряхиваться, словно собаке.

Три отверстия располагались у самой ниши. Ее уже наполовину засыпало.

— Нас похоронит заживо, прежде чем успеем как следует навалиться, — возразил Эрик.

— Мы в ловушке! — Голос Аланы дрожал от страха. — Что делать?

Стоун посмотрел на Мерфи. У друзей впервые не нашлось готового ответа.

ГЛАВА 31

Ассад поблагодарил пилота и вылез. Он хлопнул дверью и бросился прочь, подальше от лопастей. Крошечный вертолет тут же взлетел, подняв напоследок небольшую песчаную бурю. Ассаду пришлось зажмуриться и отвернуться.

Вертолет улетел, и Ассад направился к командиру отряда. Безудержный гнев по поводу неожиданной полицейской операции сменился бурной радостью. Ассад обнял террориста и расцеловал в обе щеки.

— Али, нас ждет величайший день.

Ассад заранее сообщил о своем прилете и сейчас с удовлетворением отметил, что все указания выполнены. Бойцы замерли у люка в грузовой отсек Ми-8. Он помахал, ему ответили приветственными криками. Пленника привязали к скамье и засунули в рот кляп.

Али перехватил недоуменный взгляд и объяснил:

— Если не заткнуть рот, он визжит как баба. Не будь этот толстяк таким знатоком всего связанного с аль-Джамой, да благословит его Аллах, давно прострелил бы ему башку, и дело с концом.

— Как все удачно обернулось. — Ассад мгновенно забыл о Бамфорде. — Всего пару часов назад меня едва не сцапала полиция, а теперь мы вот-вот проникнем в убежище аль-Джамы.

— Объясни еще раз, как ты его отыскал, — попросил Али.

Они направились к вертолету, уже готовому оторваться от земли.

— Я попросил пилота после тунисской границы взять южнее и пролететь прямо над руслом. Берег в одном месте обвалился. Знай я про водопад ниже по течению, не обратил бы внимания, потому что кораблю туда ни за что не подняться. Я велел пилоту сесть, чтобы получше рассмотреть обвал.

— Когда это было?

— Как раз когда мы говорили по радио. Где-то полчаса назад, да? В общем, мы приземлились, и я нашел человеческие следы. Всего четыре человека, из них две женщины или, может, мужчины невысокого роста. Наверняка одна из них — археолог, что работала вместе с нашим гостем. — Он мотнул головой в сторону Бамфорда.

Турбины заревели — Ассаду пришлось кричать, иначе сосед ничего бы не услышал.

— Следы ведут в пещеру с обратной стороны прибрежного холма. Они все еще там. Али, скоро в наших руках будут и американцы — довольно им срывать наши планы, — и могила Сулеймана.

Морис, старший стюард «Орегона», вручил Кабрильо чашку кофе.

— Как вы себя чувствуете, капитан? — поинтересовался чопорный англичанин.

— Как загнанная лошадь — так вроде говорят? — Кабрильо отхлебнул ароматный напиток.

— Лошади… Грязные твари. От них одна польза: костный клей. Хотя нет, еще на скачках в Эскоте можно удачно поставить.

Кабрильо усмехнулся.

— Доктор Хаксли исколола мне всю ногу, а потом я еще ибупрофена принял — как раз начинает действовать. В общем, чувствую себя вполне сносно.

На самом деле боль не отпускала ни на секунду, но в эту тайну Хуана была посвящена только Хаксли — как корабельный врач. Доктора называют такую боль фантомной, то есть иллюзорной, однако Кабрильо мучился по-настоящему. Нога, которую он потерял во время боя с китайским эсминцем, уже много лет постоянно болела. Иногда она просто ныла, а временами ее словно пронзали раскаленные копья — приходилось собирать волю в кулак, не показывать виду. Когда понадобилось извлечь из бедра чип, Хуан проделал это легко, без напускной храбрости. Терпеть он умел, как никто другой.

В командном центре кипела работа. Хэнли с двумя техниками менял неисправный монитор — для этого пришлось убрать съемную панель под консолью. Вахтенный оператор проводил профилактику: проверял работу боевых систем, переговаривался с группами на местах. Рулевой держал курс — его специально проложили подальше от территориальных вод Ливии, которые простирались на двенадцать миль от берега.

И корабль, и команда были в полной готовности, один Кабрильо пока не знал, что делать. Список ливийских судов, способных принять на борт вертолет, еще не передали — оставалось только ждать.

Он ненавидел ждать. Тем более его товарищи все еще на берегу. Хуан так переживал, словно переносил все невзгоды вместе с ними.

— Вызывают, — раздался за спиной голос радиста.

Хуан щелкнул выключателем на подлокотнике. Из невидимых колонок донеслось тяжелое, хриплое дыхание.

— Не лучшее время для телефонных шуток.

— Командир, это Линк. У нас проблема.

— Что случилось?

— Забудь свою теорию, будто аль-Джама — это Гами. — Линк дышал все так же громко — явно говорил на бегу. — Объявился наш старый друг Ассад и в лучших арабских традициях расцеловал командира отряда, который ищет могилу. Потом они вместе погрузились в вертолет и отправились на юг. Хуан, он и есть аль-Джама. Я пытался вызвать Линду — связи нет, группа под землей. Спешу к ним, но тут километров семь-восемь.

— Все сходится. — Хуан вскочил и стал взволнованно мерить шагами комнату. — Пару часов назад Хали Касим не вышел на связь, мы забеспокоились. Судя по сигналу с чипа, он долго оставался на одном месте, так что я отправил туда Эдди. В Хали стреляли в упор, следы на одежде это подтверждают. Последний, с кем он виделся, — как раз Ассад.

— О боже… Как Хали?

— Пока неясно. Эдди говорит, плохо. Он смог только стабилизировать состояние и вызвать «скорую». Проследил за ней до больницы, но не вламываться же туда с кучей вопросов.

У офицера по связи застрекотал факс.

— Раз Ассад сорвался с места, — продолжил Линк, задыхаясь на бегу, — значит, он обнаружил что-то интересное как раз там, где сейчас Линда и остальные.

— Я могу забросить подкрепление вертолетом, но не раньше чем через пару часов, — бесстрастно предложил Хуан, понимая, что за это время все уже будет кончено.

Ему передали факс — долгожданный отчет о ливийском военном флоте.

— Да нет, сам справлюсь, — заверил его Линк. — Я силы рассчитал — пять минут на километр. Когда добегу, плашмя не свалюсь. Их всего дюжина, да еще в пещере, к тому же меня не ждут — проще простого.

Хуан уже не слушал. Он подбежал к навигационной системе и стал вводить номера, чтобы посмотреть текущее местоположение и недавние перемещения всех судов. Одна точка на экране сразу бросилась в глаза. «Это он!» — буквально кричали интуиция и богатейший опыт Кабрильо. Лагерь террористов в зоне досягаемости вертолета, вдобавок весь флот собирался в Триполи, где должен состояться приуроченный к мирной конференции морской парад, а этот корабль болтается у границы с Тунисом.

— Линк, свяжись со мной, когда доберешься до пещеры. Сейчас я занят.

— Понял.

— Проложить курс, — Хуан указал на мерцающую над головой точку.

Голос командира звенел металлом. Все побросали работу. В воздухе повисло ожидание, предвкушение чего-то важного.